Журналист, режиссер, продюсер, телеведущий, глава Дирекции регионального вещания и спецпроектов Общественного телевидения России Сергей Ломакин поделился с киноведом Еленой Ульяновой своим видением перспектив кинофестиваля «Победили вместе» и всего документального кино в целом.
Е.У.: Сергей Леонидович, вы много лет сотрудничаете с кинофестивалем «Победили вместе». Как он изменился за эти годы?
С.Л.: Я действительно давно работаю с фестивалем, даже был причастен к процессу его создания. В последние годы я – председатель жюри международного конкурса документальных проектов для ТВ и цифровых платформ. Это самый большой конкурс у нас на фестивале, там всегда огромное количество фильмов. Приходит много интересных молодых режиссеров, авторов документального кино.
Мне кажется, что перспективы профессионального, творческого роста для киносмотра растут с каждым годом. И это – позитивный факт. У нас в стране не так много заметных профессиональных фестивалей документального кино, и «Победили вместе» – явно в тройке лучших, и он вполне может выбиться в лидеры.
Е.У.: Что вы можете сказать о программе киносмотра, в частности – о китайском кинематографе?
С.Л.: Китайские кинематографисты представляют на фестиваль много фильмов. У них очень мощная школа, мощная база, и можно кое-чему поучиться. Я не сказал бы, что они старшие товарищи в деле документального кино, но они очень серьезно продвинулись за последние годы. Есть яркие, интересные, очень знаковые, на мой взгляд, картины.
Е.У.: Что на фестивале интереснее всего для вас?
С.Л.: Ежедневное обсуждение картин. Это интересная традиция, интересная форма работы, потому что на обсуждения приходят создатели картин и выслушивают мнения своих коллег. Это значительно важнее, чем слушать мнение киноведов (не в укор им будет сказано). Послушать честное мнение такого же трудяги – режиссера, оператора, сценариста, – как ты сам, очень интересно. Все мы в одной лодке.
Еще очень ценно, когда происходит обмен мнениями всех участников киносмотра где-нибудь в кафе, в холле. Происходят знакомства, обновления знакомств. Бывает, люди не видятся год, а потом встречаются на фестивале и рады друг другу, как старым товарищам.
Е.У.: Давайте поговорим немного о современном документальном кино.
С.Л.: Документалистика сегодня переживает один из самых своих, может быть, трагических моментов. Я не говорю о том, что в 90-е документальное кино просто практически умерло, и мы со слезами на глазах почти донесли его на кладбище.
Слава Богу, 2000-е изменили эту ситуацию на 100%. Документалистика снова стала расти, развиваться, появились деньги, возможность показывать фильмы на федеральных каналах, фонды, структуры, которые оплачивает документальное кино. Это серьезное подспорье, которое во многом спасло отечественную документалистику, упавшую с высот Гималаев до, извините, почти Марианской впадины.
Е.У.: В чем же трагизм текущей ситуации?
С.Л.: Сегодня существует два направления в документалистике. Первое – фестивальное кино, рассчитанное на показ изысканной, профессиональной, умудренный опытом и знаниями публики. Это, например, киноведы, профессиональные режиссеры, сценаристы и так далее. Второе направление – кино для широкой аудитории. Это, как правило, фильмы, которые идут на телеканалах, либо распространяются в сети, на youtube. Главная задача таких картин – финансовая выгода для производителей и вещателей. Безусловно, второе направление куда больше, чем первое.
Авторам, режиссерам и сценаристам приходится приноравливаться к особенностям тех телеканалов, которые заказывают им продукцию, а для самих каналов важны рейтинги и доли, поэтому выбирают они для показа они то, что может вызвать интерес у невзыскательного потребителя. В основном это поделки развлекательного полумистического характера, на 80% высосанные из пальца, не подтвержденные документами. Это противоречит смыслу и логике документального кино.
Е.У.: Каково жанровое разнообразие документалистики сегодня?
С.Л.: Для массового зрителя документального кино, показываемого на телевизионных каналах, жанрового разнообразия не требуется. Требуется фантазия, выдумка, иногда просто откровенный обман. Естественно, нужна интрига, чтобы привлечь аудиторию, постановка, какие-то элементы реконструкции, чтобы придать некую достоверность. Наибольшей популярностью пользуются телевизионные портреты каких-то известных людей, описания крупных исторических событий, но основанные не на документальных материалах, а на домыслах.
С экрана ушли научно-популярные картины, фильмы о живой природе, журналистское расследование. И мы прекрасно знаем, почему сегодня, к сожалению, такого рода картин немного. В сегодняшней ситуации никто не позволит журналистам копать глубоко и честно. Это иногда опасно для здоровья.
Впрочем, сейчас есть потребительский спрос на достоверное кино по историческим событиям. В основном, конечно, про Великую Отечественную войну, события советского периода, в меньшей степени, – сегодняшнего.
Е.У.: Что вы думаете о будущем документалистики?
С.Л.: Как любой организм и любая творческая структура, документальное кино не может жить отдельно от происходящего в мире, от событий внутри страны. Попытка отразить реальность не всегда бывает успешной, не всегда получает поддержку. Поэтому документальное кино приноравливается к тем процессам, которые происходят в стране производства, к политическим реалиям. Потому, естественно, мы имеем то, что имеем. Но никогда не надо отчаиваться, заламывать руки.
Если реалии будут меняться, документальное кино, без сомнения, будет отвечать на новые вызовы. Будущее документального кино очень пластично. Оно как живой организм, а живой организм выживает в любых условиях. Сначала немножко мимикрирует, потом, может быть, залегает на дно, но при благоприятных условиях снова расцветает и развивается.
